Лечение эмболии в Хабаровске

Не дай Бог попасть к анестезиологу ревматологу Яковлеву. Я попала в реанимацию в мае этого года после эмболизации. Вполне здоровая и физически и психически, а вышла оттуда заторможенная, пролежав меньше суток. В этот период как раз дежурил Яковлев. Лежать мне пришлось только на спине, не согнув ногу. День пролежала, а к ночи мне стало тяжело. Ночь я провела, как в аду, а на утро встала. На меня накинулся этот недоумок вместе с медсестрами и с воплями, что я не дала им спать, стали связывать мне руки. По его фантазии я могла выброситься из окна, хотя выбрасываться там некуда, первый этаж. Мне прокололи вену больной руки, хотя он врач и должен знать, что после мастоэктомии подвергать руку таким манипуляциям нельзя. Он окрестил меня психически больной. В течение прибывания там вызвал невролога, который за несколько минут состряпал мне диагноз, хроническая ишимия мозга. К неврологам не обращалась и никакие обследования не проходила. А лежала в данной больнице из-за гемангиомы носовой пазухи. Короче, еле ноги унесла
Шок был от того, что из меня здорового психически человека по вине горе доктора сделали больной. А проще всего, надо было бы поставить на ночь укол успокоительный, и я бы спала и он вместе со своими медсестрами.

Попала на операцию ЭМА (эмболизация маточный артерий) в ККБ#1, данную операцию выполняла сосудистый хирург (великолепная женщина), а ведения меня, как пациентки, осуществлял Гашков В. С. И делал это своеобразно. Не могу ничего сказать про его работу непосредственно руками- меня он не оперировал, но обращение с пациентками- это нечто, такое я ещë не встречала. Он молчит и ничего не рассказывает, вот вообще ничего, говорить- это прям труд великий, поэтому с ним ходит врач- ординатор и является его «ртом». Сидеть спиной к пациенткам и говорит в стену- это норма, спасибо, если вообще произнесëт звуки. Ничего совсем не рассказал мне ни про операцию, ни про моë состояния, клянусь-ни слова! После операции " осмотр» — это посмотреть в мою сторону, даже вопроса беспокоит ли меня что-то я не дождалась. На выписке мне пришлось самой выпытывать, есть ли у меня ограничения. Соседка 75 лет женщина, таким вообще надо доходчиво и внятно всë рассказывать, продлила на сутки себе пребывание в больнице из-за того, что не предупредил, что в день операции нельзя пить, и она очень переживала. Я стратегически ставила стул в палате, чтобы врач хотя бы садился к нам лицом. Никаких описаний что будет проходить и как, что буду чувствовать- ничего. Ни мне, ни моей соседке по палате. Ей что-то подшили, а она не понимала что и как, боялась сидеть, а оказывается сидеть было можно. Может, он прекрасно оперирует, но мы ж не просто мясо, которое шьют, профессия врача подразумевает произносить слова через рот и разговаривать с людьми. Ощущение, что врач переработанный и выгоревший